Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics
Дом. Семья22 августа 2019 8:10

Новая книга Пелевина оказалась химерой

22 августа на прилавках книжных магазинах появилась очередная нетленка от классика
Выходит новая книга писателя Виктора Пелевина «Искусство легких касаний».

Выходит новая книга писателя Виктора Пелевина «Искусство легких касаний».

Из новой книги Пелевина узнаешь интересное о различиях между «гаргойлями» (именно в такой транскрипции слово употребляет живой классик) и химерами. У первых есть утилитарная функция. Гаргойль - это водосточный желоб, оформленный в виде чудища. Химера же - это просто уродец, лишенный полезного назначения.

У фанатов Пелевина есть любимая мантра. Звучит она, примерно, так. «Ну когда же, ну когда же у Виктора П закончится контракт с издательством, когда он перестанет строчить по книге в год и сделает, наконец, что-то стоящее». Даже незлопыхатели признавали, что каждая следующая книжка гуру отечественного буддизма хуже предыдущей. Однако начиная с «Айфака», опубликованного в 2017 году ситуация, вроде бы, начала меняться. Книга получилась классной, а следующий год роман «Тайные виды на гору Фудзи» заставлял вспомнить о старом, вернее, молодом Пелевине времен девяностых.

И вот на дворе 2019 и «Искусство легких касаний» с горгульей Нотр-Дама на фоне кислотно-зеленого Сатурна. Книга появилась 22 августа, на целый месяц раньше, чем ожидалось (обычно Виктор Олегович выпекал романы на книжную ярмарку), состоит она из трех вещей и выстроена по принципу пирожка с невкусной начинкой. Причем, в качестве начинки выступает как раз-таки роман «Искусство легких касаний» («ИЛК»).

Именно из "ИЛК" мы узнаем о различиях каменных монстров на твердыне Нотр-Дама и остроумное толкование их значений. Гаргойль - небесный кран, посредник между небесным и человеческим, а химера - просто уродка, символизирующая потерянную связь между человеком и небом.

К сожалению, в романе Виктора Олеговича внятного высказывания о вмешательстве отечественных спецслужб в американские выборы не получилось. Изобилие глаголов настоящего времени, схематичность и отрывочность повествования наводят на мысли, что автор выдал читателю на пожирание не роман, а собственные наброски и планы под соусом черновиков главного героя произведения, профессора Голгофского.

Чтобы одолеть «ИЛК», нужно любить Пелевина очень сильно. А если говорить языком метафор, то роман обещал быть гаргойлью, остроумно связывающей горнее с дольним, буддизм с текущей повесткой дня; а вместо этого стал нефункциональной химерой.

Небольшой рассказ «Столыпин», отсылающий нас к «Тайным видам на гору Фудзи» радует больше. Из рассказа выясняем, что уже знакомые нам по прошлой книге бизнесмены не познали никакого просветления и теперь вместо этого трясутся в имитации столыпинского вагона, постигая по дороге, что Россия - и есть столыпин.

Ну и самая удачная составляющая пелевинской книги - повесть «Иакинф». Четверо друзей отправляются в Кабарду на поиски приключений. Провожатый ведет их по интересным местам и шахерезадит каждую ночь, рассказывая о служениях Сатурну, обрядах жертвоприношений и гражданах, которым верховный бог отливает жизни в обмен на принесенное время. По гамбургскому счету, повесть есть, за что поругать. Например, за то, что персонажи вырезаны из картона и ничем не отличаются друг от друга. За то, что нет никакого антуража, сюжет предсказуем, а повесть непомерно раздута и больше тянет на рассказ. Ожидаемой от Пелевина актуальной повестки минувшего года в повести тоже не отражено. Однако назвать «Иакинфа» «пыльной вчерашкой» язык не повернется. Вещица очень напоминает раннее творчество Пелевина и по сути держит на себе всю книгу.