Евгений Попов и Ольга Скабеева всегда вместе - и дома, и на работе. И никогда не надоедают друг другу.
Фото: Иван МАКЕЕВ
На днях Ольга Скабеева и Евгений Попов были отмечены сразу двумя статуэтками премии ТЭФИ - за лучшее общественно-политическое ток-шоу и как лучшие ведущие. Мы встретились с тележурналистами в эфире Радио «Комсомольская правда».
«Комсомольская правда» («КП»):
- Как возникла идея создать это ток-шоу?
Евгений Попов (Е. П.):
- Давайте сразу избавимся от слова «ток-шоу». Мы гораздо серьезнее, глубже. Мы даже придумали термин - «инфоток». Информация и разговор. И, как нам кажется, он впервые появился на нашем телевидении, когда новости в прямом эфире обсуждаются тут же с колес.
Ольга Скабеева (О. С.):
- Ток-шоу - это какой-то перформанс, наверное, искусственно созданное мероприятие. Если же говорить о смысловом наполнении нашей передачи, это решительно никакое не шоу. Потому что вот она, горячая новость, поступает во время эфира. И мы с колес начинаем это обсуждать. В этом, наверное, и есть новаторство.
«КП»: - Украина какое место занимает в рейтинге тем?
О. С.: - Первое. Есть системы измерения зрительского интереса. Людям действительно очень интересно, что происходит на Украине. Это потому что у людей душа болит, люди хотят знать. А нынешнее руководство Украины практически каждый божий день что-нибудь нам подкидывает.
«КП»: - А есть ли личное отношение к этой теме?
Е. П.: - Конечно. Война в Донбассе - это не просто личное. Я корнями из тех краев, не из Донбасса, а из Измаила и Николаева, где мои мама и папа родились. И папа до сих пор проживает. Поэтому, чего уж таить, у меня это личное. Я несколько раз бывал в Донбассе и прекрасно понимаю, что происходит с людьми.
«КП»: - Евгений, вы долгое время работали собкором в США. Как вам их отношение к российским журналистам?
Е. П.: - Это сюрреализм. Ничего подобного, когда я там работал, не было. Все департаменты, белые дома, прочие структуры, военные в том числе, отвечали безукоризненно на все запросы, помогали нам в работе. Я не шучу. Записывали интервью с политиками, с сенаторами, конгрессменами. А сейчас как огня официальные лица боятся российской прессы. Они даже слово для нас придумали - «токсичность».
«КП»: - Вас в студии не донимает репортерский зуд?
О. С.: - А мы поэтому и придумали формат двух студий. Женя только что был в Нью-Йорке, я - в Берлине. Я приехала и пошла в штаб Ангелы Меркель. Во-первых, я увидела Ангелу Меркель, во-вторых, я попыталась ей задать вопрос. Поздравила ее, да. Она там как могла отреагировала. Увидела микрофон «Россия» и вспомнила, что мы все «токсичны». Она прекрасно говорит по-русски. Вот оно, репортерство.
«КП»: - Есть такие персоны, которые приходят и всегда делают рейтинг?
О. С.: - Это мы! (Смеется.)
Е. П.: - У нас формат спокойный намеренно. Даже искусственно иногда. Когда умные люди говорят умные вещи, их смотрят. К примеру, господин Никонов - один из них. Человек, которого зритель слушает с интересом. Он говорит тихо, спокойно. Иногда покажется кому-то, что долго. Но его слушают без всякого шума и гама.
«КП»: - А что-то бывало в эфире взрывное? Владимир Вольфович, например, всегда взрывной.
О. С.: - О да! Вот сейчас, когда я была в Германии, он что-то рассказывал пылко и страстно, как только он умеет. А потом говорит: «Ольга, простите, привезите мне немецкого пива!»
Е. П.: - Был и такой случай. Выступал в Нью-Йорке Леонид Слуцкий, была Генассамблея ООН, обсуждали Северную Корею. И подскочил за спину паренек с бородой. И начал пальцами размахивать, плясать сзади. Это видный украинский эксперт, выпускник Гарварда. Прекрасно ходит он на украинские телеканалы, такой весь из себя пропорошенковский. Умный, кстати! Но вот решил поучаствовать в нашей программе с помощью таких выходок.
О. С.: - Это была провокация. Это очень умный, адекватный человек в обычной жизни, который является серьезным экспертом. Но вот они снова - российско-украинские отношения. И он попытался скомпрометировать программу «60 минут», сознавая, что она в прямом эфире.
Е. П.: - Ну он добавил зрителей. Молодец!
«КП»: - Вы надоедаете друг другу?
О. С.: - Да, но нет?
Е. П.: - Нет, но да. Конечно нет, у нас есть и раздельные интересы.