«Сталинград – это символ памяти и мужества, а не памятник Сталину!»

В прямом эфире радио и телеканала КП наш журналисты спорят, нужно ли возвращать городам их старые названия.

Антонов:

- «Радиорубка» в теле- и радиоэфире на «Комсомольской правде». Я – ее ведущий Михаил Антонов. Мы сегодня будем говорить о переименовании городов. Уж сколько было сломано копий. Переименовывали станции метро, некоторые из них до сих пор хотят переименовывать. Например, станцию метро «Войковская». Название свое станция получила в честь Петра Войкова – одного из революционеров и участников расстрела царской семьи. Но сегодня в целом разговор пойдет о Волгограде – Сталинграде. Или, может, вообще вернуться к историческому названию этого города – Царицыну. На этой неделе будут отмечаться крупные даты – победа советских войск в Сталинградской битве, 70 лет. Выступили некоторые граждане с инициативой взять и переименовать Волгоград в Сталинград. Андрей Баранов, Владимир Ворсобин – наши политические обозреватели, которые будут сегодня отстаивать разные точки зрения. Начнем по старшинству.

Баранов:

- Я считаю, что этот вопрос должен быть вынесен обязательно на референдум жителей города. И только так решаться. Если бы жил в нынешнем Волгограде и принимал участие в этом референдуме, я бы проголосовал за возвращение название Сталинград. Не потому, что это связано со Сталиным Иосифом Виссарионовичем. А потому что это, если хотите, бренд, символ нашей истории, героической истории. Символ подвига, символ мужества, символ жертвования нашего народа, которым мы должны гордиться. И на этом оселке строить и воспитывать, извините за такое банальное слово, будущее поколение.

Антонов:

- Тогда появление улицы Ахмата Кадырова в Москве тоже должно было через референдум проходить?

Баранов:

- Не знаю. Это решали городские власти. Поскольку сейчас вопрос о возвращении городу Волгограду имени Сталинград вызывает такой большой общественный резонанс и внимание людей, то я считаю, что этот вопрос надо выносить на референдум. Кстати говоря, этот референдум покажет и настрой нашего общества в целом.

Антонов:

- Ленинград был в 1991 году переименован без референдума.

Баранов:

- Был вынесен этот вопрос на голосование вместе с голосованием по президенту Ельцину. Люди отмечали в бюллетенях возвращение названия Санкт-Петербург.

Ворсобин:

- Когда переименовывали улицу Кадырова, это тоже была очень обсуждаемая тема, очень горячая, но никто к общественному мнению не прислушивался. Сейчас решили прислушаться. И я вижу в этом очень знакомую тенденцию. Сейчас власти, окополитические силы подкидывают обществу разнообразные симуляторы для того, чтобы люди отвлеклись от обсуждения настоящих проблем в обществе и занялись, допустим, обсуждением гомосексуалистов, атаки на церковь и так далее. Помню, год назад мы стояли в этой студии и говорили о проблемах более насущных. О том, как люди живут в регионах, о том, как чиновники воруют, и так далее. Кстати, сегодня была благополучно освобождена госпожа Сметанова, которая обвиняется в большом воровстве в Министерстве обороны. Но это так.

По поводу Сталинграда. Я, кстати, солидарен сейчас с Андреем Барановым в плане того, что референдум неплохо бы все-таки и учинить. Тем более, что Чуров уже сказал, что готов провести этот референдум. Но опять замечу некоторые моменты. Все инициативы последнего времени действуют, придуманы по старому римскому правилу: разделяй и властвуй. Если бы они захотели переименовать его в Царицын, как в свое время был Екатеринбург переименован, это бы людей не разъединило. В конце концов, старые имперские имена совершенно не разъединяют людей. А вот Сталинград, я сейчас специально посмотрел на отклики на форумах волгоградских. Более того, мы поставили на голосование в «КП-Волгоград», чтобы понять, как горожане смотрят на эту тему. Так вот, 80 % из тех, кто голосовал на сайте «КП» в Волгограде, были против переименования в Сталинград. Я понимаю, почему. Я человек среднего возраста. Но представьте себе молодого волгоградца, который объясняет ребенку, почему вдруг его город поменял имя на Сталинград. Ребенок спрашивает: папа, а кто такой Сталин? Сынок, дело не в том, что Сталин, дело в том, что за этот город воевали наши фронтовики.

Антонов:

- А молодой житель Урала к папе не подходит и не говорит: папа, почему город Екатеринбург, а область Свердловская?

Баранов:

- И кто такая Екатерина?

Антонов:

- И почему город Санкт-Петербург, а область – Ленинградская?

Ворсобин:

- Неплохо было бы ввести единообразие. Екатеринбургская область, Санкт-Петербурская область. Такие вещи разъединяют людей. Я боюсь, что референдум может установить, что город Волгоград – Сталинград, только в том случае, когда у нас по старой привычке придут голосовать только старики. А молодежь опять скажет, что им что-то навязали.

Антонов:

- Теперь вопрос к Андрею Михайловичу Баранову. Молодежи надо будет объяснять, кто такой Сталин?

Баранов:

- Даже если мы оставим Волгоградом, все-таки останется Сталинградская битва, а не Волгоградская. Ребенок спросит: папа, а что такое Сталинградская битва? А был Сталинград, а кто такой Сталин? От этих вопросов никуда не уйти. Это наша история. Пытаться замарать ее, ластиком стереть?

Ворсобин:

- Нет, надо изучать Сталина. Но называть город…

Баранов:

- Это дело неблагодарное. Почему-то в Париже и в других французских городах названы именем Сталинграда, а не Сталина, улицы, площади, станция метро, аллея. В Брюсселе есть улица Сталинграда, в Милане есть улица Сталинграда. Никого это не коробит. Мы-то почему?

Ворсобин:

- Во Франции ГУЛАГа не было.

Баранов:

- Но они знали, что такое Сталинград. А Сталинградская битва – это не ГУЛАГ. Не подменяй понятия.

Ворсобин:

- Конечно, нет.

Баранов:

- Есть камень на Лубянке. Там поминаем ГУЛАГ и преступления Сталина. А Сталинградская битва – это подвиг наших с тобой отцов и дедов. Моего отца, который там не воевал, он был ранен под Москвой и не успел там повоевать. Волгоград не знает никто. Царицын никто не знает. Кстати, к царице он никакого отношения не имеет. Это Сары-Су – один из притоков Волги, по-русски перешел в «царицу» и в Царицын.

Антонов:

- Именно это название двести лет держалось. С 1579 года.

Баранов:

- Это символ.

Ворсобин:

- Вопрос. Это трудно представить вам, мне легче, потому что у меня прадед был репрессирован. А представьте себе, что у вас, вы – волгоградец, родственники были репрессированы, не дай бог, и погибли из-за Сталина. Это, может быть, не очень большая часть населения. Может быть, это 5-7 %, мне трудно посчитать. Как жить этим людям в этом городе, носящем имя убийцы их родственников?

Баранов:

- Во время войны, я более чем уверен, очень много людей, чьи родственники были репрессированы, сражались и гибли за этот город.

Ворсобин:

- Ты мешаешь два понятия.

Баранов:

- Эти люди еще были живы. Это не бабушки и дедушки, которых они никогда не знали, а отцы, братья, сестры, матери, с которыми они только что были, те были репрессированы. Кстати, не все были репрессированы уж совсем беззаконно. Мы просто всех, кто в сталинские времена попадал в лагеря, считаем политическими жертвами.

Ворсобин:

- Ну, не всех.

Баранов:

- Всякие были. Хватало. Так вот, родственники тех, кто был репрессирован, воевали и гибли в Сталинграде, отстаивая Родину.

Антонов:

- Если мой прапрадедушка был с Емельяном Ивановичем Пугачевым, ему вырвали ноздри и отправили на каторгу, еще клеймили словом «ВОР», я должен Екатеринбург ненавидеть, потому что это Екатерина сделала?

Ворсобин:

- Меня больше волнует не прошлое, а будущее. Мы должны воспитывать своих детей на своей истории. Я соглашусь, я не говорю, что совсем против точки зрения Андрея Баранова, который видит в этом гордость за подвиг нашего народа во время Великой Отечественной войны. Я это понимаю. Но я понимаю, как педагог по образованию, что здесь идет двойной эффект. И неизвестно, что будет больше – хорошего или плохого. Объяснить молодому человеку, школьнику, что дело только в Великой Отечественной войне, не посеяв у него в голове понимания, только чисто интуитивное: Сталин, значит, был не так уж и плох, если его именем называли города?

Баранов:

- А ты считаешь, он был так уж и плох? Пусть люди сами решат.

Ворсобин:

- Это признано на государственном уровне, что Сталин …

Антонов:

- У нас есть сталинские дома. Мы, когда говорим «сталинские высотки», мы же не думаем, что за стенами этих высоток идут пытки?

Ворсобин:

- Гитлер тоже строил автобаны. И не надо после этого называть «автобан имени Гитлера».

Баранов:

- Но Сталин не нападал на Германию.

Ворсобин:

- Гитлер поднял экономику Германии. Пиночет сделал вообще из отстающей Чили очень прогрессивную, почти европейскую страну.

Баранов:

- Если бы Гитлер выиграл Вторую мировую войну, я думаю, мы бы сейчас здесь с тобой не стояли. А он ее проиграл, потому что выиграли ее мы. Вот и все.

Ворсобин:

- Я не оспариваю это. Я говорю о другом.

Баранов:

- Верховным Главнокомандующим был товарищ Сталин. Это история.

Антонов:

- Примеры абсолютных злодеев. В то же время я могу сказать, что в Китае улицы, институты и прочие носят имя Мао, у которого за спиной была культурная революция, тысячи уничтоженных, непокорных и прочего.

Баранов:

- Вот тебе другой аргумент. Санкт-Петербург у тебя ведь не вызывает никакого отторжения. Но на строительстве этого города погибло треть населения России. И вообще при Петре творился ужас. Россия потеряла треть населения из-за его реформ. Но он тащил за волосы из мрака, из отсталости. Больно было. Но мы же все-таки отдаем ему за заслуги как великому.

Ворсобин:

- Давай мы еще Аттилу вспомним. Или еще каких-нибудь древних злодеев, которые привели свои народы к процветанию.

Баранов:

- Я родился в 1957 году, ты – еще позже. Сталин к тому времени давно в могиле лежал. Точнее, в Мавзолее, когда я родился. Это история, прошлое.

Ворсобин:

- Я тебя понимаю. Но и ты меня пойми. Сталин все-таки это не наш современник, но человек, который по исторической линейке недалеко ушел. Он в хронологии всего лишь сто лет прошло. Этого для истории маловато. Он сейчас приравнивается к беззаконию.

Баранов:

- Кем?

Ворсобин:

- Скажем так, всей историей. Извините меня, столько беззакония, которое творилось с 30-х годов, Россия не знала давненько.

Баранов:

- Не всеми. Ну 100 тысяч подписей собрали люди за эту инициативу о возвращении названия Сталинград. Значит есть кто-то, кто думает так.

Ворсобин:

- Соглашусь.

Баранов:

- А ты хочешь…

Ворсобин:

- Референдум должен быть.

Уважаемые читатели! Как вы думаете, нужно ли возвращать Волгограду название Сталинград навсегда?